Авторы: Елена Ларина, Владимир Овчинский

После ухода международных платёжных систем из России в стране резко вырос спрос на услуги криптобирж. Люди стали использовать криптовалюты для перевода денег за рубеж. После начала военной спецоперации на Украине произошел взрывной рост спроса к криптообменам в России примерно в пять раз ( такую оценку дал исполнительный директор InDeFi SmartBank С.Менделеев). «Россияне активно используют криптовалюты для перевода средств за рубеж», — поясняет основатель компании Asgard Р.Малышев. По его данным, рост объёма таких операций оценивается в три-пять раз, а посещаемость агрегаторов криптокошельков увеличилась на 10%.

Кроме того, в условиях антироссийских санкций у государства все острее встает вопрос об использовании криптовалюты для международных расчетов. Все отчетливее выкристализовывается мнение, что одной из альтернативных валют внешнеторговых платежей может стать криптовалюта. Главная преграда при введении криптовалюты в массовый оборот в России — законодательная база. Она не созданана в полной мере. Но, в санкционных условиях тема вновь стала актуальной.

По состоянию на сегодняшний день Минфин внес изменения в законопроект “О цифровой валюте”. Он предлагает легализовать работу российских криптобирж, P2P-площадок. Одновременно, законопроект Минфина все еще запрещает использовать криптовалюты как средство платежа на территории России, но разрешает операции с покупкой и продажей в виде инвестиции через российские банки для тех клиентов, которые прошли идентификацию. В Российском экспортном центре (РЭЦ) прорабатывают механизм применения цифровых валют во взаиморасчетах с иностранными контрагентами. Глава этой структуры Вероника Никишина на Петербургском экономическом форуме заявила о преимуществах использованиях цифровых валют при обхождении западных финансовых санкций. Она предложила создать особую зону для компаний и блокчейн-стартапов, которые смогут в этой «песочнице» свободно осуществлять операции с цифровыми активами.

Предлагается даже создать новую криптовалюту и привязать ее курс к золоту. Институт ВЭБа предложил, например, создать криптозолотой рубль. По мнению экспертов, криптозолотой рубль позволил бы защитить операции с ним от блокировок США, поскольку курс валюты будет привязан к курсу золота на мировом рынке. Основное отличие от цифрового рубля будет заключаться именно в золотом обеспечении, и направлен он будет не на внутренние расчеты, а на внешние, в том числе между третьими странами без участия России.

При всей прозрачности, быстроте и надежности, крипторынок вызывает много опасений и в мире и в России. Число судебных разбирательств, связанных с криптовалютой, криптобиржами и майнингом, за год выросло в России в полтора раза, до 1531 в 2021-м. Об этом говорится в исследовании компании RTM Group. Больше всего — 954 судебных дел — в прошлом году было возбуждено по уголовным статьям. Еще четверть разбирательств приходится на гражданские дела, 9%— на банкротные, 5%— на административные.

Наиболее часто криптовалюта фигурирует в уголовных делах, связанных с оборотом наркотических средств: к такому способу оплаты люди прибегают для сохранения анонимности, отмечается в исследовании. Среди других уголовных разбирательств — легализация и отмывание денежных средств (в основном полученных за сбыт наркотических веществ). Ещё одна крупная категория судебных разбирательств по уголовным статьям — это незаконные организация и проведение азартных игр.

Криптовалюта остается привлекательной для преступников, в первую очередь из-за своего псевдоанонимного характера и легкости, с которой он позволяет пользователям мгновенно отправлять средства в любую точку мира, несмотря на его прозрачную и отслеживаемую конструкцию. Так происходит не только в России, но и в мире. В связи с этим интересен свежий доклад международной неправительственной организации Global initiative against transnational organized crime (Глобальная инициатива против транснациональной организованной преступности), опубликованный в июне 2022 года Crypto, crime and control. Cryptocurrencies as an enabler of organized crime (“Криптовалюта, преступность и контроль. Криптовалюты как инструмент организованной преступности”). Автор доклада Джон Коллинз — директор по академическим вопросам Глобальной инициативы по борьбе с транснациональной организованной преступностью. Он также является научным сотрудником Центра криминологии Гонконгского университета и главным редактором Журнала незаконных экономик и развития LSE Press.

В докладе утверждается, что технологии блокчейна и их производные являются значительными технологическими инновациями, но имеют неясные варианты использования и результаты. Потенциальные варианты использования криптовалюты в настоящее время носят спекулятивный характер и окружены неопределенностью, шумихой и, во многих случаях, мошенничеством и схемами Понци.

Текущий ландшафт, криптопреступность и регулирование

На самом базовом уровне технологии блокчейна — основы криптовалют и децентрализованных финансов (DeFi)— обманчиво просты. Блокчейны, по сути, это система учета, в которой записи можно только добавлять и никогда не изменять. С запуском Биткойна в 2009 году и его многочисленных преемников блокчейны, казалось, преодолели прежние технологические препятствия на пути финансовой децентрализации, включая одноранговые транзакции, самоисполняющиеся контракты и децентрализованные организации.

Тем не менее, криптовалютами восхищаются как огромным технологическим прорывом, идеализируют как панацею от очевидных болезней финансовой централизации и фиатной валюты, ненавидят как пособника преступной деятельности и рассматривают как схему Понци и финансовое безумие наравне с тюльпаноманией XVII века. Для некоторых это средство сбережения и средство защиты от инфляции; для других — класс спекулятивных активов с высокой волатильностью, в котором даже его самая известная монета, биткойн, может упасть в цене на 50% за трехмесячный период.

Тем не менее, основные компании продолжают использовать криптовалюты в качестве платежного средства. PayPal изучает свой собственный стейблкоин (криптовалюта, которая стремится привязать свою стоимость к какому-либо внешнему активу, например, к доллару США). В апреле 2022 года Mastercard создала совместное предприятие с крипто-кредитором Nexo для создания первой платежной карты с «криптообеспечением». Visa проводит пилотный проект с Crypto.com.

В 2021 году сделки с венчурным капиталом в криптовалюте достигли 25 млрд долларов США, что на 500% больше, чем в 2020 году. В ноябре 2021 года общая стоимость криптоактивов в мире составляла примерно 3 трлн долларов, прежде чем сократиться более чем вдвое до 1,27 трлн долларов США .

Но другие предприятия терпят неудачу: планы Meta*, ранее известной как Facebook*, относительно стабильной монеты, в конечном итоге рухнули под давлением регулирующих органов США.

В 2021 году общий объем транзакций с криптовалютами вырос на 567% по сравнению с уровнем 2020 года и составил 15,8 трлн долларов США. Учитывая этот быстрый рост, доля подтвержденной незаконной деятельности, осуществляемой с помощью криптовалют, фактически сократилась. Эти оценки могут занижать долю незаконной деятельности из-за пробелов в разведывательных данных, которые не учитывают незаконную деятельность вне сети (те, которые происходят в мире, не связанном с криптовалютой), включая широко распространенное мошенничество, отмывание денег и другие криминальные действия.

Параллельно с криптовалютной шумихой, основные инновации, связанные с этой технологией, могут исходить не от децентрализованных сообществ пользователей и веб-разработчиков, а от центральных банков. Появление растущего поля CBDC (Central Bank Digital Currency — это фиатные валюты в цифровой форме, которые выпускает Центробанк – Е.Л.; В.О.) в более чем 90 странах и с более чем 100 млн пользователей, возможно, может стать самым долгосрочным прорывом в технологии. Тем не менее, CBDC в значительной степени избегают основных технологий цепочки блоков, которые лежат в основе децентрализованных финансов и криптовалют, вместо этого выбирая более традиционные централизованные «уполномоченные» реестры (те, которые могут редактироваться только избранными сторонами), и эта тенденция, похоже, сохранится.

Между тем, национальные регулирующие органы беспокоятся и претендуют на некоторый контроль над рынком. Как сказал председатель Комиссии по ценным бумагам и биржам США Гэри Генслер: «В настоящее время это больше похоже на Дикий Запад. Этот класс активов изобилует мошенничеством и злоупотреблениями… Во многих случаях инвесторы не могут получить точную, сбалансированную и полную информацию. Если мы не решим эти проблемы, я беспокоюсь, что многие люди пострадают».

Другие придерживаются более оптимистичного тона, предполагая, что долгосрочный потенциал перевешивает краткосрочные риски. Как утверждал The Economist, децентрализованные финансы «могут изменить принципы работы финансовой системы со всеми вытекающими отсюда перспективами и опасностями». Некоторые даже предполагают, что криптовалюта уничтожит традиционные финансы и национальные фиатные. Например, проповедник биткойнов и президент Сальвадора Найиб Букеле сделал свою страну первой, принявшей биткойн в качестве законного платежного средства, и обязался инвестировать в активы биткойнов за счет национальных финансов, якобы через свой мобильный телефон. Его авантюра привела к катастрофическим результатам, подорвав финансовую стабильность страны и уничтожив десятки миллионов национальных богатств.

Международные организации, которые ответственны за глобальную финансовую стабильность, обеспокоены последствиями более широкого распространения криптовалют, хотя в целом их применение пока остается относительно ограниченным.

По состоянию на конец 2021 года, согласно исследованию Юридической библиотеки Конгресса, девять стран, включая Китай, Египет, Марокко, Алжир, Тунис, Бангладеш, Ирак и Катар, полностью запретили криптовалюты, в то время как десятки других неявно запретили их, используя банковские ограничения. Число стран с жёсткими ограничениями удвоилось с 2018 года. Некоторые делают это по причинам политического контроля и контроля за движением капитала, в то время как другие правительства активно используют их для достижения геополитических целей или для обхода внешнего контроля за движением капитала.

Большинство национальных правительств указывают на криминальные и потребительские риски как причины запретить эти рынки или поставить их под более строгий регулирующий контроль. Оба результата бросают вызов фундаментальным принципам анархо-децентрализации, которые лежали в основе раннего внедрения технологий блокчейна — государственный контроль и регулирование не должны были быть возможны.

Несомненно, многие розничные криптоинвесторы являются жертвами неправильных продаж, схем Понци, невежества и ряда других рисков, которые благоприятствуют недобросовестным игрокам на этом недостаточно регулируемом рынке. Возможно, крупные криптовалюты сами по себе окажутся схемой Понци. Между тем криптовалюта уже давно ассоциируется с содействием преступной деятельности и основным источником финансирования организованной преступности, отмывания денег и, в меньшей степени, финансирования терроризма. Полные запреты, однако, были бы чрезвычайно непопулярны, и их было бы трудно обеспечить в основных демократических странах.

Криптовалюты, преступность и контроль

Технология блокчейна теоретически может изменить работу финансовых рынков с потенциально большими экономическими, социальными и политическими преимуществами, такими как приближение финансовой системы к тем, кто в настоящее время не имеет к ней доступа. Однако это может произойти только в том случае, если будут решены ключевые вопросы, касающиеся стоимости доверия, криминального проникновения и использования, а также соответствующих структур управления.

Правоохранительные органы опасаются, что отрасль будет способствовать преступной деятельности, а финансовые регуляторы обеспокоены криптоэкономикой, которая представляет собой растущий финансовый системный риск, поскольку криптоактивы и производные продукты внедряются и распределяются через основное финансирование. Многим это напоминает субстандартную ипотеку 2000-х годов, когда производные продукты позволили замаскировать токсичные активы и долговые обязательства и распространить их по финансовой системе, ускорив её крах в 2008 году.

Хотя многие правительства указывают на огромное воздействие отрасли на окружающую среду как на причину для регулирования, проблемы потребительского хищничества, преступности, отмывания денег и финансирования терроризма представляют собой самый непосредственный стимул для регулирующих органов взяться за эту технологию. Есть ряд случаев использования криптовалюты для совершения преступлений, в том числе для совершения убийств, торговли людьми и эксплуатации детей. Децентрализованные финансы породили огромный мир финансового инжиниринга, за которым следят организованная преступность и злоумышленники. Мошенничество, схемы Понци, хищение, атаки программ-вымогателей и фишинг, и многое другое кажутся почти повсеместными в криптомире.

В мае 2021 года рынок криптовалют потерял 47% своей стоимости за неделю из-за запрета Китая на торговлю и майнинг, а также в связи с сюрреалистической путаницей, связанной с известной компанией по производству электромобилей и и их оплатой биткойнами. Также часты случаи растраты. Например, когда-то QuadrigaCX считалась крупнейшей криптобиржей Канады. Она рухнула после того, как выяснилось, что менеджер биржи внезапно умер, забрав с собой все пароли цифровых кошельков, и что он использовал средства инвесторов для путешествий и покупки предметов роскоши.

Криптобиржи стали особенно спорным вопросом. Они обеспечивают средства для более широкого внедрения продуктов блокчейна, но также не соответствуют анархо-утопическим основам биткойна. Биржи — это новая форма посредничества транзакций, помогающая преодолеть транзакционные и технологические ограничения децентрализованных блокчейнов без разрешения. Централизованные криптобиржи, как правило, выходят за рамки традиционных рыночных бирж, напрямую подбирая агентов, контрагентов и хранителей классов активов. Как заметил один из авторов Financial Times, «у платформ для торговли криптовалютой есть небольшой секрет: они маскируются под «биржи», но в большинстве случаев на самом деле являются брокерами».

Это привело к обвинениям в конфликте интересов, смене первоначальных клиентов (как правило, незаконная практика в торговле ценными бумагами, когда брокеры используют инсайдерскую информацию о транзакциях клиентов для предварительной торговли на изменениях цен, к которым приведет запланированная деятельность клиента, например, покупка акций, зная, что покупка клиента приведет к росту цены) и другим вопросам защиты потребителей и инвесторов. Случаи мошенничества хорошо задокументированы. Пример тому биржа CoinUp в Южной Корее, которая работала по схеме Понци и обманула инвесторов на 384 млн долларов США. В конечном итоге генеральный директор был приговорен к 16 годам тюремного заключения, а другие руководители фирмы получили ряд тюремных сроков.

Биржевой сектор резко вырос из-за высоких комиссий, регулятивного арбитража и волатильности рынка, которые принесли огромную прибыль. Многие биржи предпочитают размещаться в налоговых убежищах, чтобы избежать регулирования и надзора, что приводит к громким спорам с национальными регулирующими органами. Например, Binance, базирующаяся на Каймановых островах, в 2021 году британские регулирующие органы запретили осуществлять «любую регулируемую деятельность» в Великобритании. Другие явно стремятся подвести свою деятельность под нормативные рамки, считая это наиболее устойчивым подходом.

Несмотря на это, прибыльность сектора вызывает огромный интерес инвесторов.

Децентрализованные биржи, с другой стороны, более близки к одноранговым сетям биткойна, предоставляя только функцию агента. Они представляют собой относительно небольшую часть рынка, хотя Uniswap, крупнейшая децентрализованная биржа, недавно заявила, что ее объем торгов за весь срок превышает 1 трлн долларов США. Многие подчеркивают отсутствие защиты прав потребителей на децентрализованных биржах, за исключением предупреждения «покупатель, будь осторожен» — концепция коммерческого права, происходящая от латинского «caveat emptor», которое предполагает, что покупатель покупает на свой страх и риск.

Между тем, фишинговые атаки процветают из-за отсутствия в криптографии способа получить доступ без исходного пароля к учетным записям пользователей, а это означает, что получение контроля над паролем пользователя может обеспечить безотзывный доступ к крипто-средствам. Другим ключевым механизмом является программа-вымогатель, с помощью которой хакеры захватывают компьютерные системы и продают доступ обратно только после уплаты выкупа биткойнами или другими криптовалютами, чтобы избежать обнаружения.

Противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма с помощью криптовалюты

Разработка криптовалют с повышенной анонимностью, миксеров и тумблеров, децентрализованных бирж, кошельков конфиденциальности и множества антицензурных платформ служит для дальнейшего сокрытия и снижения прозрачности. В сочетании с распространением деятельности DeFi это создает высокие риски для противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма. Манипуляции рынком также кажутся эндемичными. Технический пузырь и криптобум эпохи COVID – 19 — это новая эволюция, когда миллиардеры и знаменитости обращаются к телевидению, чтобы «накачивать» привилегированные токены, многие из которых за короткие периоды принесли тысячи процентов прибыли и убытков. Например, Dogecoin вырос на 12 000% за четыре месяца в 2021 году, прежде чем рухнуть более чем на 90% в течение следующих 12 месяцев. Большинство основных ценовых изменений произошло в течение нескольких дней.

Между тем, ряд компаний стремились разработать стабильные монеты, чтобы воспользоваться преимуществами криптотенденции. Поскольку эти цифровые активы или токены, как правило, привязаны к определенной стоимости, они рассматриваются как менее волатильный вариант, чем другие криптовалюты. Наиболее ярким и противоречивым примером является Tether, который продает свои монеты за 1 доллар США и обещает выкупить их за 1 доллар США, что означает, что монеты имеют равную или стабильную стоимость по отношению к доллару. Были широко распространены обвинения в адрес стейблкоинов, и были подняты серьезные вопросы об их обеспечении капиталом. Часто упоминается, что Tether чрезмерно полагается на коммерческие бумаги, краткосрочные необеспеченные векселя, которые выпускаются коммерческими организациями в качестве обещания погасить заемную сумму. Эти коммерческие бумаги могут оказаться гораздо менее ликвидными в случае финансовых затруднений и вызвать вопросы, насколько они погашаемы. Это означает, что Tether потенциально может рассматриваться как неспособный выполнить свои обязательства по погашению, что приведет к «набегу на банк», когда клиенты снимают свои средства из стабильной монеты все сразу, что приводит к краху. Другие предполагают, что использование стейблкоинов — это способ искусственного завышения цен на криптовалюту и облегчения манипулирования рынком.

Проблемы, связанные со стейблкоинами, резко обострились в мае 2022 года, когда один из самых известных стейблкоинов, обеспеченных долларом США, terraUSD и родственный ему токен luna, рухнули в считанные дни, уничтожив десятки миллиардов долларов в деньгах инвесторов. Эпизод имел все признаки схемы Понци, с «накачкой и сбросом» и неуместным технологическим высокомерием, совпадающим с доверчивыми инвесторами, стремящимися получить высокую прибыль от финансового инструмента, который большинство не могло понять. На пике своего развития рыночная капитализация Luna составляла 60 млрд долларов США. Сообщения о самоубийствах и полных финансовых потерях для розничных инвесторов совпадали с сообщениями об обналичивании крупных институциональных держателей до краха.

Преступность и криптовалюты

Взаимосвязь между наличными деньгами и преступностью сложна. Известный экономист из Гарварда Кеннет Рогофф, например, призвал отказаться от наличных денег крупного номинала, чтобы уменьшить преступную деятельность и уклонение от уплаты налогов. В Европе ряд стран ограничивают операции с наличными и сокращают размер доступных валютных номиналов, в то время как Европейский центральный банк прекратил выпуск банкнот номиналом 500 евро в 2018 году.

Однако, чтобы эти инициативы были успешными, странам также необходимо запретить заменители наличных денег, в том числе криптовалюты (хотя вопрос о том, насколько они заменимы, является предметом горячих споров). Во многих странах уже наблюдается неуклонный спад наличных платежей, например в Швеции, где темпы использования наличных упали на 47% с 2009 по 2017 год. Кроме того, в Швеции действует один из самых передовых проектов CBDC, вдохновленный криптовалютами, но он использует более централизованную и традиционную систему баз данных.

В отчете Европола за 2022 год подчеркивается, что роль криптовалют в содействии совершению преступных транзакций возрастает, но остается ограниченной долей в общей криминальной экономике по сравнению с наличными деньгами и другими формами транзакций. Отмывание денег — это область, где использование криптовалют растет, и теперь специалисты по отмыванию денег используют их и предлагают как часть своих услуг. Однако Европол считает, что использование криптовалют для финансирования терроризма относительно ограничено. В целом отмывание денег, онлайн-торговля незаконными товарами и услугами и мошенничество являются основными видами использования криптовалют в преступных целях. Эта технология, в частности, используется для коммерческих операций с материалами о сексуальном насилии над детьми. По данным Chainalysis, компании по отслеживанию криптовалюты, в 2021 году мошенники украли 14 миллиардов долларов США в криптовалютах, при этом убытки от преступлений, связанных с криптовалютой, выросли на 79% по сравнению с уровнем 2020 года. Например, в конце 2021 года израильская компания Check Point Research, занимающаяся кибербезопасностью, обнаружила многочисленные случаи, когда фишинговая кампания в поисковых системах была нацелена на пользователей криптовалютных кошельков с поддельными URL-адресами с целью кражи паролей.

В 2021 году мошенничество было ведущей формой крипто-преступлений, за которыми следовали кражи, в основном в результате взлома крипто-бизнеса. Децентрализованные финансы все чаще рассматриваются как центр крипто-преступлений. По данным Chainalysis, объем транзакций DeFi вырос на 912% в 2021 году. Во многом это связано с уязвимостями кодирования на новых платформах DeFi, причем до 21% взломов вызваны этими недостатками. Точно так же DeFi несет ответственность за большую часть 512% роста краж криптовалюты в период с 2020 по 2021 год. Из 3,2 млрд долларов США украденной криптовалюты 72% пришлись на протоколы DeFi.

Chainalysis отмечает, что преступность, связанная с криптовалютой, растет медленнее, чем криптовалютный рынок. Только 0,15% от объема крипто-торговли в размере 15,8 трлн долларов США в 2021 году были получены с незаконных адресов или тех, которые, как было подтверждено, связаны с незаконной деятельностью. Это на 79% больше, чем в 2020 году, но это лишь часть общего увеличения размера рынка криптовалют, который увеличился на 550%. Другими словами, доля рынка, контролируемого незаконной деятельностью, сократилась более чем вдвое с 0,34% в 2020 году. Этот набор данных ставит его на один уровень с кредитными и дебетовыми картами, уровень мошенничества с которыми в США составляет 0,13%.

Критики подчеркивают, что эти наборы данных упускают из виду огромное количество преступной деятельности, поскольку цифры основаны исключительно на деятельности, которая, как подтверждено, связана с незаконными транзакциями. Однако, если отмывание денег происходит не в Интернете, оно не будет отражено в данных. Когда преступления происходят вне блокчейна, но средства отмываются или «раскладываются» посредством криптотранзакций, анализ не учитывает это как отмывание денег, связанное с криптографией. Как сказал один аналитик, «разумно предположить, что эти отчеты не учитывают значительную «темную фигуру преступления», которая либо не была обнаружена, либо до сих пор не сообщалась».

По некоторым академическим оценкам, доля незаконных транзакций составляет 23 %. Согласно отчету за 2019 год, «незаконная деятельность на сумму около 76 млрд долларов в год связана с биткойнами (46% транзакций с биткойнами), что близко к масштабу рынков США и Европы для нелегальных наркотиков». Авторы признали, что доля рынка снижается по мере того, как растет массовое принятие биткойна в обществе, но масштабы остаются огромными.

Несмотря на разногласия по цифрам, криптовалюты увеличивают свою роль в незаконной деятельности, в то время как доля незаконной деятельности в общем масштабе крипторынка снижается. Согласно данным Chainalysis, к январю 2022 года на незаконных адресах хранилось 10 млрд долларов США в криптовалюте.

Хотя правоохранительные и регулирующие органы продемонстрировали более широкие возможности в борьбе с преступлениями, связанными с криптовалютами, и возвращении украденных активов, децентрализованные финансы создают быстро меняющиеся проблемы. Например, общая стоимость долларов США, заблокированных в децентрализованных финансах, выросла с примерно с 34 млрд долларов США в январе 2021 года до примерно 90 млрд долларов США в январе 2022 года, а затем снова упали до 54 млрд долларов США в мае 2022 года. Высока волатильность, особенно при разбивке на составные части кредитования, активов, децентрализованных бирж, деривативов и платежей. В 2021 году в сфере децентрализованных финансов было украдено примерно 2,2 млрд долларов США, что на 1330% больше, чем в 2020 году. Тем не менее, новые формы государственно-частного партнерства также развиваются для решения этих проблем, о чем свидетельствует сотрудничество между такими фирмами, как Chainalysis, Национальное агентство по борьбе с преступностью Великобритании и другими международными правоохранительными органами.

Криптовалюты также служат поддержкой в краже кредитных карт. Как подчеркивается в одной статье, «данные сотен миллионов платежных карт были украдены из интернет-магазинов, банков и платежных компаний, а затем проданы за криптовалюту на онлайн-рынках, таких как UniCC». Украденные данные карты используются для крупных покупок товаров или подарочных карт, которые затем могут быть перепроданы за наличные, что называется «кардингом». По оценкам, объем кардингового рынка составляет 1,4 млрд долларов США в год. В январе 2022 года UniCC, крупнейший в то время рынок украденных кредитных и дебетовых карт в даркнете, объявил о закрытии. По одной из оценок, с 2013 года его операторы заработали 358 миллионов долларов США на покупках, транзакциях, которые были оплачены с использованием ряда криптовалют, включая биткойн, лайткойн, эфириум и Dash. Ровно за год до этого, в январе 2021 года, предыдущий лидер рынка, Joker’s Stash, закрыта продажей украденных карточных данных на общую сумму 400 млн долларов США.

Вполне вероятно, что добровольное закрытие этих торговых платформ частично является отражением риска, и в некоторых случаях правоохранительные органы успешно конфисковали их. Например, в середине 2021 года Slilpp, рынок украденных учетных данных, был захвачен ФБР благодаря содействию европейских и других полицейских агентств. Slilpp заработал примерно 22 млн долларов США в биткойнах во время своей деятельности.

Международные правила

Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ, Россия остается ее членом) впервые активно занялась криптовалютами в 2014 году, сделав предварительную оценку, после чего в 2015 году было выпущено “Руководство по подходу к виртуальным валютам, основанному на оценке риска”. В 2018 году ФАТФ пояснила, что ее рекомендации применимы ко всей финансовой деятельности, связанной с «виртуальными активами» и обновила свой глоссарий, включив в него два новых термина: «виртуальные активы» (VA) и «поставщики услуг виртуальных активов» (VASP). В соответствии с рекомендациями VASP должны были регулироваться в целях ПОД/ФТ, должны быть лицензированы или зарегистрированы, а также должны подпадать под действие систем мониторинга и надзора.

В 2021 году ФАТФ выпустила обновленное руководство, в котором были выделены ключевые элементы, квалифицирующие организацию как VASP, которые «действовали в качестве бизнеса или от имени другого лица и обеспечивали или активно содействовали деятельности, связанной с виртуальными активами». Как описал это один новостной сайт о криптовалюте, нормативное руководство «кажется, предназначено для того, чтобы загнать большую часть зарождающейся отрасли в существующую нормативно-правовую базу для банков».

ФАТФ при активной поддержке США и «Большой двадцатки» в более широком смысле пояснила, что, хотя CBDC не определяются как виртуальные активы, они, тем не менее, связаны стандартами ФАТФ как фиатные валюты. Это создало равные условия для всех VASP и традиционных финансовых учреждений в отношении обязательств по ПОД/ФТ, несмотря на обширную критику и лоббирование таких правил со стороны криптовалютного сектора. Бывший министр финансов США Мнучин похвалил этот подход в 2019 году, заявив: « Мы не допустим, чтобы криптовалюта стала эквивалентом секретных номерных счетов. Мы разрешим использование по назначению, но не потерпим дальнейшего использования для незаконной деятельности»

Последующие руководящие принципы 2019 года установили «правило поездки» для VASP, что означает, что им необходимо передавать подробную информацию от отправляющего клиента и получателя, такую как их имя и данные учетной записи, среди других данных. Группа лидеров криптоиндустрии объединилась, чтобы сформировать совместную рабочую группу по стандартам обмена сообщениями InterVASP, и в 2020 году выпустила IVMS101, стандарт обмена сообщениями, который обеспечивает единую модель для наборов данных, отправляемых между VASP в соответствии с правилом перемещения. Тем временем ФАТФ выпустила отдельный отчет для G20 по регулированию стейблкоинов.

Руководство ФАТФ от 2021 года уделило особое внимание децентрализованным биржам, а также попыткам создать нормативно-правовую базу для быстро развивающихся секторов финансовых технологий. В октябре 2021 года, ФАТФ обновила руководство, включив в него более узкие определения виртуальных активов, пояснив, что «не должно быть случаев, когда Соответствующий финансовый актив не подпадает под действие стандарта ФАТФ».

В нем также предложены рекомендации о том, как применять стандарты ФАТФ к стейблкоинам, а также дополнительные разъяснения по «правилу поездок». Национальные усилия по соблюдению указаний ФАТФ вызвали опасения, что страны будут двигаться к запрету децентрализованного финансирования и другим формам репрессий. В одном из таких случаев Эстония, одна из первых стран, которая начала выдавать лицензии на криптовалюту в 2017 году, в последние годы приступила к широкомасштабным регулятивным репрессиям, которые еще больше усилились после руководства ФАТФ от октября 2021 года. Одновременно страна стремится успокоить криптоинвесторов и владельцев, а также предупреждает о значительных рисках отмывания денег и финансирования терроризма.

Криптовалютные компании, лицензированные в Эстонии, имеют в целом 4,5 миллиона клиентов, контролируя потоки транзакций на сумму 20 миллиардов евро с августа 2020 года по август 2021 года. В стране 381 лицензированная криптокомпания, хотя на 15 приходится большинство транзакций. Первоначально страна выдала тысячи лицензий, но за последние несколько лет отозвала 2 000 из них, при этом две трети компаний в какой-то момент были зарегистрированы всего по четырем адресам в Таллинне. Кроме того, регулирующие органы указывают на высокую долю сделок со странами с более высоким уровнем риска, при этом ряду операций способствовали 15 компаний, оказавшихся в Люксембурге, Сирии, Пакистане, Греции, Черногории, Сербии и Белизе. Этот риск усугубляется тем фактом, что активы часто происходят из России, Японии, Швейцарии, Северной и Южной Америки. Национальная служба финансовой разведки Эстонии сообщает о быстро растущем наборе запросов от зарубежных властей, при этом около 100 запросов касаются мошенничества и серьезных финансовых подозрений в совершении преступлений только в 2021 году.

Несмотря на опасения в финтех-секторе, уточнение правил ПОД/ФТ предшествовало массовому притоку более традиционного финансирования финансового сектора в виртуальное пространство. Как заметил один из комментаторов: «Соблюдение финансового регулирования требует времени и денег, и предприятия, которые исторически инвестировали ресурсы в обеспечение соответствия, получат значительное преимущество… Банки, стремящиеся войти в пространство виртуальных активов, стремились к большей ясности регулирования, и ФАТФ дает им огромный импульс в этом отношении».

Политический горизонт

У политиков есть ряд целей при регулировании рынков.

Во-первых, они стремятся обеспечить определенный уровень справедливости, эффективности и договорной определенности.

Во-вторых, они пытаются усилить защиту потребителей и инвесторов, особенно на рынках с высокой информационной или властной асимметрией и клиентами, которые подвержены риску хищничества.

В-третьих, они стремятся обеспечить уровень системной финансовой стабильности.

После финансового кризиса 2008 года регулирующим органам стало ясно, что взаимосвязанный риск на глобальных финансовых рынках означает, что ни один крупный финансовый рынок, каким бы анархическим или либертарианским его ни представляли себе его создатели, не может быть независимым. Наконец, правительства и регулирующие органы стремятся предотвратить уклонение от уплаты налогов, отмывание денег и финансирование терроризма.

2021 год представлял собой закрепление уже существующих тенденций в области регулирования. В США, например, децентрализованные финансы теперь прочно стоят в повестке дня регулирующих органов. Только один пример: в конце 2021 года Комиссия по торговле товарными фьючерсами США выдвинула обвинения против 14 компаний, занимающихся криптовалютой, либо за отсутствие надлежащей регистрации, либо за предоставление ложных и вводящих в заблуждение заявлений в отношении их регистрации или организационного членства.

По сути, тенденция сохраняется во всем мире. В январе 2022 года финансовый регулятор Сингапура дал указание компаниям избегать публичной рекламы криптовалютных услуг и вместо этого ограничиваться продвижением через свои веб-сайты и приложения. В том же месяце Испания объявила о своем собственном контроле над криптовалютной рекламой. В феврале Управление по доходам и таможне Великобритании (HMRC) обновило руководство по налогам на криптоактивы, включив в него стейкинг и децентрализованное финансирование, а также конфисковало свой первый в истории NFT (non-fungible token, невзаимозаменяемый токен) стоимостью 1,4 млн фунтов стерлингов, заявив, что это послужило «предупреждением для всех», кто думает, что может использовать криптоактивы, чтобы скрыть деньги от HMRC». Это последовало за решением британского наблюдательного органа ограничить рекламу криптовалюты только богатыми и опытными инвесторами.

Бесспорно, криптовалюты и децентрализованные финансы сталкиваются с многоаспектным регуляторным давлением, которое бросает вызов многим из их анархо-либертарианских или криминальных способов использования. Правила ФАТФ фактически рассматривают виртуальные активы и VASP как другие финансовые продукты. Национальные регулирующие органы стремятся к усилению надзора и работают над тем, чтобы втиснуть рынки криптовалюты и DeFi в существующие регулирующие структуры. Экологические проблемы, связанные с добычей полезных ископаемых, приводят валюты к прямому конфликту с государствами-членами ЕС, в то время как религиозные соображения сделали валюты харамом среди многих исламских групп из-за их спекулятивного характера и отсутствия основного товара (такого как золото).

Правоохранительные органы также становятся более эффективными в борьбе с преступлениями, связанными с криптографией. В одном случае правоохранительным органам США удалось прервать крупную операцию по вымогательству в автономный режим, эффективно взломав ее. Налоговая служба США (IRS) также стала эффективной в возвращении незаконных средств. В 2021 финансовом году она конфисковала криптовалюты на сумму 3,5 млрд долларов США, что составляет 93% всех активов, арестованных за этот период. В начале 2022 года IRS конфисковала 3,6 млрд долларов США у пары, обвиненной в отмывании денег и мошенничестве несмотря на их обширные методы запутывания и анонимизации. По данным IRS, его уголовные расследования «уделяют приоритетное внимание обучению и развертыванию технологий криптовалюты, блокчейна и разведки с открытым исходным кодом для раскрытия сложных кибер-финансовых преступных схем. Криптовалюты, технологии блокчейн и децентрализованные финансы сами по себе являются значительными финансовыми инновациями. Однако еще предстоит выяснить, принесет ли отрасль, возникшая в результате этого новшества, реальную общественную пользу — с реальными вариантами использования за пределами технологической элиты или организованных преступных группировок — и перевесят ли они затраты, связанные с расплатой финансового рынка и регулятивными репрессиями.

Варианты использования криптовалют в значительной степени спекулятивны и не доказаны. Потребительский и инвесторский риски чрезвычайно велики, но замаскированы хищнической рекламной индустрией, построенной на ажиотаже, мошенничестве, псевдоэкономике и манипулировании рынком.

Таким образом, регулирующие органы имеют право пресекать самые серьезные эксцессы на этих рынках и ограничивать их потенциал для преступной деятельности. Инвесторы и потребители должны осознавать, что какие бы иррациональные явления ни сохранялись в краткосрочной и среднесрочной перспективе, рынки в конечном итоге приведут к рациональности криптовалютных спекуляций в долгосрочной перспективе. Если это действительно окажется огромной схемой Понци, вполне вероятно, что масштабы разрушения богатства будут беспрецедентными в истории человечества.

Регулирующие органы должны продолжать расширять свой контроль, а правоохранительные органы должны продолжать адаптироваться, чтобы гарантировать, что преступники не станут основными бенефициарами этих рынков.

Будущий путь технологий блокчейна, по-видимому, направлен на дальнейшее регулирование, централизацию, деанонимизацию, контроль и развитие базовой финансовой инфраструктуры для ограничения волатильности и рисков финансового заражения или экономического коллапса. Это было бы положительной тенденцией для криптовалют, финансовых рынков и усилий по борьбе с транснациональной организованной преступностью.